Фильм "Зоя" Леонида Пляскина и Максима Бриуса вышел в прокат совсем недавно, но уже вызывает много споров. Оценки зрителей очень разные, однако мы не собираемся оценивать кино. Сегодня мы хотели бы предложить вам совершенно другой источник, по которому можно составить представление о Зое Космодемьянской.
Это "Повесть о Зое и Шуре" Любови Космодемьянской, написанная матерью двух Героев Советского союза.
Сын и дочь Любови Тимофеевны погибли в годы Великой Отечественной войны, но их имена остались навсегда вписаны в историю страны.
На страницах совсем небольшой – как и жизни Зои и Шуры – повести Любовь Тимофеевна поделилась воспоминаниями о своих детях. Рассказала о том, что они читали, чем увлекались, как взрослели. Это история, прежде всего, о живом, человеческом, домашнем. И кажется, это именно та книга, которая поможет понять Александра и Зою, их поступки.
Вот только несколько фргаментов, в которых уже прослеживаются характеры детей Любови Тимофеевны.
Как-то Шура разбил чашку, но не сознался. Зоя посмотрела на него в упор и нахмурилась.
- Зачем говоришь неправду? Врать нельзя! - строго сказала она со всей убежденностью своих неполных восьми лет.
- Послушай, Шура, - заговорила я, - когда у Зои не выходит задача, а у тебя все решено, Зоя просит тебя помочь ей?
- Нет, не просит.
- Помнишь, как она раз просидела до четырех часов утра, а все-таки сама решила ту запутанную задачу по алгебре?
- Помню.
- Я думаю, что человек, который так требовательно, так строго относится к самому себе, имеет право требовательно относиться и к другим. Я знаю, ребята считают так: подсказка - дело святое. У нас в гимназии это было законом. Но это старый плохой закон. Я не уважаю тех, кто живет на подсказках и шпаргалках. И я уважаю Зою за то, что у нее есть мужество сказать об этом прямо.
Мы работаем молча, не отрываясь. Изредка я опускаю шитье и разгибаю спину - она у меня побаливает. И смотрю на Зою. Ее тонкие загорелые руки проворны и неутомимы. Работа так и горит в них. Сознание, что и она делает что-то нужное для фронта, если и не освободило Зою от мучительных мыслей, то все-таки помогло обрести какое-то внутреннее равновесие. Она даже внешне преобразилась: не так сумрачно смотрят глаза, порою и улыбка трогает губы...
Однажды, когда мы сидели за шитьем, дверь отворилась и вошел Шура. Вошел подчеркнуто спокойно, словно просто вернулся из школы, скинул с плеч дорожный мешок и только тогда поздоровался. Мы уже знали, что он был на трудовом фронте. Но и сейчас, в день возвращения, как и в день отъезда, он ничего не стал нам рассказывать.
Книга есть в библиотеке на Трактористов, библиотеке на Псковской, библиотеке на Добролюбова, Детской библиотеке на Текстильщиков, Детской библиотеке на Авксентьевского, библиотеке Лукьянова
