Какой он, Бунин? Пристально всматривающийся в жизнь, отмечающий едва уловимые движения души, ностальгирующий, задающий вечные вопросы... А вообще-то – у каждого свой! Давайте открывать Бунина вместе? Выбрали для вас самые интересные произведения писателя – спрашивайте книги в городских библиотеках!
 |
Бунин, И. А. Темные аллеи / И. А. Бунин. – Mосква : Художественная литература, 1991. – 251, [4] с. : ил.
Цикл рассказов "Тёмные аллеи" Бунин считал лучшим своим творением.
«... Женщина все время пытливо смотрела на него, слегка щурясь. – И чистоту люблю, – ответила она. – Ведь при господах выросла, как не уметь прилично себя держать, Николай Алексеевич. Он быстро выпрямился, раскрыл глаза и покраснел: – Надежда! Ты? – сказал он торопливо. ...» |
 |
Бунин, И. А. Деревня : повесть / Иван Бунин. – Москва : Современник, 1988. – 110, [1] с.
Вдумчивое литературное исследование загадочной русской души.
«... Народу на свете – как звезд на небе; но так коротка жизнь, так быстро растут, мужают и умирают люди, так мало знают друг друга и так быстро забывают все пережитое, что с ума сойдешь, если вдумаешься хорошенько! ...»
|
 |
Бунин, И. А. Антоновские яблоки : повести и рассказы / И. А. Бунин. – Москва : Советская Россия, 1990. – 254, [2] с. : ил.
Образы ушедшей, растворившейся в прошлом России...
«...Вспоминается мне ранняя погожая осень. Август был с теплыми дождиками, как будто нарочно выпадавшими для сева, – с дождиками в самую пору, в средине месяца, около праздника св. Лаврентия. А «осень и зима хороши живут, коли на Лаврентия вода тиха и дождик». Потом бабьим летом паутины много село на поля. Это тоже добрый знак: «Много тенетника на бабье лето – осень ядреная»... Помню раннее, свежее, тихое утро... Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и – запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет, по всему саду раздаются голоса и скрип телег...»
|
 |
Бунин, И. А. Грамматика любви : рассказы / И. А. Бунин. – Москва : Дрофа, 1998. – 190 с.
О самом прекрасном, сложном, противоречивом чувстве.
«... Некто Ивлев ехал однажды в начале июня в дальний край своего уезда. Тарантас с кривым пыльным верхом дал ему шурин, в имении которого он проводил лето. Тройку лошадей, мелких, но справных, с густыми сбитыми гривами, нанял он на деревне, у богатого мужика. Правил ими сын этого мужика, малый лет восемнадцати, тупой, хозяйственный: Он все о чем-то недовольно думал, был как будто чем-то обижен, не понимал шуток. И, убедившись, что с ним не разговоришься, Ивлев отдался той спокойной и бесцельной наблюдательности, которая так идет к ладу копыт и громыханию бубенчиков...» |
 |
Бунин, И. А. Легкое дыхание : [повести, рассказы] / И. А. Бунин. – Москва : ЭКСМО-Пресс, 1998. – 832 с.
В сборник вошли наиболее известные повести и рассказы писателя.
« ...но главное, знаешь ли что? — Легкое дыхание! А ведь оно у меня есть, — ты послушай, как я вздыхаю, — ведь правда, есть? Теперь это легкое дыхание снова рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом холодном весеннем ветре ...»
|
 |
Бунин, И. А. Господин из Сан-Франциско : рассказ / И. А. Бунин. – Калининград : Калининградское книжное издательство, 1980. – 24 с.
Притча о ничтожности богатства и власти перед лицом смерти.
«... Он был твердо уверен, что имеет полное право на отдых, на удовольствие, на путешествие долгое и комфортабельное, и мало ли еще на что. Для такой уверенности у него был тот резон, что, во-первых, он был богат, а во-вторых, только что приступал к жизни, несмотря на свои пятьдесят восемь лет. До этой поры он не жил, а лишь существовал, правда очень недурно, но все же возлагая все надежды на будущее. ...» |
 |
Бунин, И. А. Митина любовь / И. А. Бунин. – Южно-Сахалинск : Дальневосточное книжное издательство, 1979. – 224 с.
О юной любви – ранимой, хрупкой и трагичной.
«... В Москве последний счастливый день Мити был девятого марта. Так, по крайней мере, казалось ему. Они с Катей шли в двенадцатом часу утра вверх по Тверскому бульвару. Зима внезапно уступила весне, на солнце было почти жарко. Как будто правда прилетели жаворонки и принесли с собой тепло, радость. Все было мокро, все таяло, с домов капали капели, дворники скалывали лед с тротуаров, сбрасывали липкий снег с крыш, всюду было многолюдно, оживленно. Высокие облака расходились тонким белым дымом, сливаясь с влажно-синеющим небом. Вдали с благостной задумчивостью высился Пушкин, сиял Страстной монастырь. Но лучше всего было то, что Катя, в этот день особенно хорошенькая, вся дышала простосердечием и близостью, часто с детской доверчивостью брала Митю под руку и снизу заглядывала в лицо ему, счастливому даже как будто чуть-чуть высокомерно, шагавшему так широко, что она едва поспевала за ним...» |
 |
Бунин, И. А. Велга : рассказы / И. А. Бунин. – Москва : Современник, 1989. – 60, [2] с. : ил.
8 завораживающих рассказов.
«... Слышишь, как жалобно кричит чайка над шумящим, взволнованным морем? В туманной дали, на западе, теряются его темные воды; в туманную даль, на север, уходит каменистый берег. Холодно и ветрено. Глухой шум зыби, то ослабевая, то усиливаясь, – точно ропот соснового бора, когда по его вершинам идет и разрастается буря, – глубокими и величавыми вздохами разносится вместе с криками чайки... Видишь, как бесприютно вьется она в тусклом осеннем тумане, качаясь по холодному ветру на упругих крыльях? Это к непогоде...» |
 |
Бунин, И. А. Окаянные дни / И. А. Бунин. – Тула : Приокское книжное издательство, 1992. – 319 с. : ил.,портр.
Очень сильная и очень непростая книга. Об увиденном, пережитом, осмысленном.
«... Когда совсем падаешь духом от полной безнадежности, ловишь себя на сокровенной мечте, что все-таки настанет же когда-нибудь день отмщения и общего, всечеловеческого проклятия теперешним дням. Нельзя быть без этой надежды. Да, но во что можно верить теперь, когда раскрылась такая несказанно страшная правда о человеке? ...» |
 |
Бунин, И. А. Несрочная весна : стихотворения, избранная проза / И. А. Бунин. – Москва : Школа-Пресс, 1994. – 542, [2] с.
Поэзия и рассказы, наполненные лирикой – для тихого вечера, для совершенно особенного настроя...
«...А еще, друг мой, произошло в моей жизни целое событие: в июне я ездил в деревню в провинцию (к одному из моих знакомых). Я, конечно, еще помню, что когда-то подобные поездки никак не могли считаться событиями. Полагаю, что не считаются они таковыми у вас в Европе и по сию пору. Да мало ли что было у нас когда-то и что в Европе еще есть! Двести, триста верст у нас теперь не шутка. Расстояния в России, опять превратившейся в Московщину, опять стали огромными. Да и нечасто путешествуют нынешние московские людишки. Конечно, у нас всяческих вольностей хоть отбавляй. Но не забудь, что все эти вольности, до которых мы и дожить не чаяли, начались еще слишком недавно...» |
Информационно-библиографический сектор
